Таким образом возродилась связь современного советского театра с бурной эпохой 20—30-х годов, восстановилась историческая преемственность современной режиссуры с новаторскими экспериментами тех лет и прежде всего с поисками Всеволода Мейерхольда.
Вместе с тем в движении театральной эстетики и развитии сценических форм в последние годы ясно наметилась новая важная тенденция.
Речь идет о тех отношениях, в которые вступили условный театр и искусство психологического реализма, высшие и непревзойденные достижения которого в XX веке связаны с режиссерскими исканиями К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко, с творчеством их соратников и продолжателей, определившими самую, без сомнения, влиятельную и плодотворную традицию отечественной сцены. Речь идет о постепенном стирании границы между еще недавно казавшимися полярными и взаимоисключающими художественными системами — "мейерхольдовской" и "мхатовской". "Творческая диффузия" этих некогда враждовавших направлений составляет, по замечанию Б. В. Алперса, главное содержание современного театрального процесса, определяет столбовую дорогу развития советской сцены. Совершаясь на принципиально новой основе, эта "диффузия" не только приводит прежде казавшиеся обособленными течения к взаимному обогащению, но и придает поискам современной режиссуры особый динамизм, открывает совершенно новые и подчас непредвиденные возможности перед искусством театра.
Мы не возьмем на себя смелость четко отграничить главные направления этой тенденции, те более или менее устойчивые (да и устойчивые ли?) формы, в которых на сегодняшний день проявляется стремление художников сцены к слиянию психологического реализма и условного стиля. Живая театральная практика дает сегодня огромное разнообразие примеров органического синтеза психологизма и театральности, правды и поэзии в конкретных работах мастеров нашей режиссуры. Здесь было бы уместно вспомнить многие спектакли московских, ленинградских, периферийных театров последних лет: и нетрадиционные прочтения А. Эфросом отечественной и зарубежной классики, отмеченные тонким психологизмом и чеканностью театральной формы, и лучшие из "поэтических обозрений" Ю. Любимова, отличающиеся яркой метафоричностью режиссерских решений и моментами подлинной правды чувств, и "Летние прогулки" Л. Хейфеца, "Живой труп" в Туле — спектакли широкого эпического рисунка и пронзительной человечности, и работы ленинградцев И.Владимирова, Е. Падве, тбилисца Р. Стуруа, таллиннца В. Пансо, горьковчанина Б.Наравцевича, и спектакли Г. Товстоногова "Мещане", "Три мешка сорной пшеницы", 'Тихий Дон", ставшие значительными вехами современного театрального процесса . Эти и многие другие неназванные здесь за недостатком места спектакли, казалось бы, ни в чем не повторяя друг друга, сохраняют определенное внутреннее единство. Они позволяют понять некоторые общие закономерности, соблюдение которых ведет театр к успеху.
Эти спектакли неопровержимо доказывают — и чем ближе подходит индивидуальный метод и стиль создателей к крайним рубежам театральной условности, тем ярче это происходит, — что источником искусства сцены во всех его ипостасях является живая действительность и человек, а конечная его цель— раскрытие этой действительности и жизни человеческого духа.
Эти спектакли напоминают о том, что система выразительных средств отнюдь не безлика и не безразлична содержанию и цели искусства. Осознание нравственного и духовного смысла театральных приемов и порождает чувство ответственности художника. Пушкин выразил это обстоятельство, решающее судьбу всякого произведения искусства, немногословно и пронзительно: "Слова поэта суть его дела".
Наконец, эти спектакли подтверждают старую истину: произведение сценического искусства является таковым постольку, поскольку оно художественно, и в той мере, в какой его форма содержательна. Стоит напомнить, что Л. Леонидов призывал актеров к поискам формы, "согретой внутренним содержанием", что Мейерхольд, чье творчество на протяжении десятилетий воспринималось как антитеза мхатовского реализма, утверждал: в подлинном искусстве "форма . дышит, пульсирует глубиной содержания".
Разумеется, все это — аксиомы. Однако о них имеет смысл напомнить. Потому что речь идет о сложнейших художественных исканиях современной сцены, о новаторском и подчас мучительном поиске синтеза разнородных начал, в котором связь между "изобретенной" режиссером формой и содержанием не всегда легко объяснима, а "равновесие между впечатлением и выражением", почитавшееся еще Шарлем Бодлером первейшей чертой истинного реализма, трудно достижимо и по плечу далеко не всякому режиссеру.
Смотрите также
Древняя Византия
Византийское государство оформилось в
результате отделения восточной части Римской империи в конце IV в. н.э. Оно
просуществовало свыше тысячи лет, вплоть до разгрома в 1453 г. ее столицы
К ...
Что делает человека эффективным лидером
Этот вопрос давно интересует ученых. Один из наиболее известных и простых ответов дает теория великих людей. Ее сторонников можно встретить среди историков, политологов, психологов и социологов. Теори ...